Кровь Титанов. (Тетралогия) - Страница 419

419

– Здравствуй, красавица, – добродушно начал беседу Архимаг, затолкав упругий комок злости в укромный уголок души.

– Здравствуйте, дедушка. – Томагавка поклонилась в пояс и тут же хихикнула. – Недурное креслице. Можно я присяду?

– Садись, милая. – Архимаг взял себя в руки, доброжелательно улыбнулся. – И что же мне с тобой делать, такой красивой?

– Отпустить слабо? – поинтересовалась Томагавка.

– И стоило ли тогда ловить? Что взамен предложишь, хорошая моя? Свобода – она дорогого стоит…

– Могу с вами переспать, если инсульта не боитесь. – Томагавка соблазнительно улыбнулась и закинула ногу за ногу. – Или голой на столе станцевать, только не на этом, ветхий он у вас, развалится еще, чего доброго. Или еще каких извращений пожелаете?

– Пожелаю, милая, как не пожелать. Жизнь у нас тут скучная, без извращений никак не обойтись. Говорят, ты племянница Блина?

– А что, дядюшку тоже к извращениям припрячь решили? – поинтересовалась наглая девица, взяла с серебряного блюда яблоко и сочно им захрустела. – Вина налили бы девушке! Никакого воспитания, а еще Архимаг, Глава какого-никакого, а Ковена!

Архимаг впервые в жизни не нашел достойного ответа. Ему, одному из самых могущественных магов в мире, выговаривали, как мальчишке-приготовишке. Он молча пододвинул кувшин поближе к девушке (наливать этой стерве? Вот уж увольте! Да ни за какие извращения!) и уставился в свою чашу, приводя в порядок спутанные в клубок мысли и эмоции. Нет, ну какова девка! Врет небось что племянница Блина, наверняка она та самая знаменитая тетка.

Томагавка неторопливо потягивала вино, развалившись в кресле. Ситуация ее забавляла, Архимаг явно побаивался девушку и, что с ней делать, совершенно не представлял.

– Пожалуй, с Блином нам ссориться не с руки, – сказал наконец Архимаг. – Поэтому мы отпустим вас на свободу. Да, так, наверное, будет лучше для всех.

– Прекрасно! – обрадовалась девушка. – Значит, мы с моими спутниками свободны? О, благодарю вас, великодушный господин!

– О твоих друзьях, красавица, речь не шла, – неприятно улыбнулся Архимаг. – Свобода дается тебе одной, и советую воспользоваться ею, пока не поздно.

– Тогда я не согласна! – вскинулась Томагавка. – Вы же получили свое проклятое Кольцо, которое, между прочим, мне куда нужнее, чем кому бы то ни было, – что вам еще нужно?

– Не согласна – посидишь в одиночке, – резко ответил Архимаг. – Ты что думаешь, паршивка, если ты племянница Блина, так все перед тобой по струнке ходить будут? Кстати, надо еще разобраться, родня ли ты нечистому, хотя, по характеру судя, в это я поверить готов. Стража! Отведите ее в камеру. Пусть подумает, глядишь, спесь-то и слетит.

– Могу я по крайней мере допить свое вино? – ледяным тоном осведомилась Томагавка. – Или в вашем Ковене правила хорошего тона даже Главе неведомы?

– Допивай, – прорычал Архимаг. – И выметайся в свою камеру, паршивка! Честное слово, стоило бы тебя познакомить с нашим палачом, чтобы научить вежливости!

– А, так у вас только палач с ней знаком? И то, наверное, не близко, иначе нашел бы занятие поприличней.

– Ты допила свое вино? Тогда иди. Нет, стой. Для какой-такой надобности тебе нужно Кольцо?

– Чтобы превратить меня в секиру, – злорадно сообщила Томагавка, глядя, как вытягивается от изумления лицо Архимага.

– Именно в секиру? – деловито уточнил маг. – В камень там, в золотую чашу или в другие предметы мирного назначения не желаешь?

– Нет, спасибо. Раз уж дядя превратил меня именно в секиру, значит, у него были на то причины. Значительные, веские и, возможно, зловещие.

– Думаю, – медленно сказал Архимаг, – что мы удовлетворим желание твоего дяди. Какое все-таки мудрое существо этот Блин! Превратить тебя во что-нибудь спокойное и молчаливое, вроде секиры, – самая замечательная идея, о которой я слышал в своей долгой жизни!

Томагавка презрительно хмыкнула. Спокойное и молчаливое! Ну этот старый пердун ее плохо знает. Вот будет сюрприз…

Нанок позвенел цепями, прикинул расстояние до Архимага. Далеко, старый колдун зря рисковать не собирался. Были бы еще руки спереди скованы, другое дело, а так – только позориться. Выставлять себя на смех врагу Нанок не собирался.

– Могучий варвар с Кассарадских гор, – задумчиво сказал Эстелин. – Такой мог бы стать украшением любой армии, дослужиться до генерала. А умные генералы порой становятся и королями. Ты бы хотел быть королем, Нанок?

– Беодл упаси, – ужаснулся варвар незавидной участи.

– Интересно. – Маг подался вперед. – Почему это доблестный варвар не желает надевать на голову корону?

– Уши натирает, – угрюмо сказал Нанок. – Вы вот скажите мне, господин хороший… как вас там зовут-то?

– Мастер Эстелин, Глава Ковена, – не без гордости представился Архимаг. – Ты у меня в гостях, достойный…

– Так вот, господин Мастер Кокона, – перебил его варвар, имевший о вежливости самые смутные понятия. То есть знал, что слово такое есть, но вот что означает, понятия не имел и не стремился заиметь. – Почто вы нас похватали, будто воров придорожных?

– Что значит «будто»? – Архимаг сделал вид, что крайне изумлен. – Колечко вы стащили? Значит, воры. Схватили вас на дороге? Стало быть, придорожные. Так что, дорогой мой варвар, все законно.

– Законно? – возмутился Нанок. – Чтоб честного грамотного человека ни за что хватали и в тюрьму тащили? Законно? Ах вы колдуны проклятые, дайте только руки освободить, все здесь переломаю! И вино, которое ты, Глава Мастера, в одно рыло хлебаешь, выпью! И…

419